© 2012 Thinkstock 

Оно было рождено Великой Мадемуазель в 1926 году и стало всемирно известным брендом очень скоро. Почему? Да потому, что 20-е годы прошлого века и в Западной Европе, и особенно в Америке, – период приближавшейся финансово-экономической грозы, которая в первую очередь выразилась в ограничениях для обычного человека. Алкоголь стал либо очень дорог, либо вообще запрещен, шикарные рестораны – менее посещаемыми. А развлекаться хотелось, и люди шли на вечеринки с выпивкой либо в частные дома, либо в подпольные бары. Здесь знакомились, танцевали чарльстон, а то и удирали отсюда от полиции. В маленьком черном - как варианте коктейльного – платье было очень удобно, оно соответствовало требованиям времени. Его необязательно было шить из супердорогих тканей, оно доходило до колен, максимум до середины икры, то есть не сковывало, оно не ждало напряженной работы мысли модельера, так как наступающий минимализм требовал знака равенства с простотой. Иначе говоря, такое платье не имело воротника, складок, оборок, пуговиц или шнурков. Время требовало строгости? Пожалуйста: только длинный, узкий рукав и небольшой полукруглый вырез.

Удивительно, что прекрасная половина человечества, к тому времени уже прошедшая через брюки, матроски, холщовую одежду, трикотажные кофточки, согласилась носить довольно безликую одежду. Но вскоре оказалось, что такое платье – штучка с двойным дном. С одной стороны, его могла носить женщина с небольшими доходами, то есть эта одежда демократична.

Однако довольно быстро стало понятно: маленькое черное платье идет далеко не каждой женщине, оно обязывает иметь хорошую фигуру, так как правильный крой способен выявить любой недостаток; "хитрая" длина объявит о некрасивых ногах, а черный цвет, хотя и стройнит, но требует идеальной кожи. Ну, точно, как и сам кризис: требуется большая изворотливость, чтобы не остаться не у дел, и огромная сила воли, чтобы переждать и не сдаться.


Кстати, и до появления маленького черного платья женщины ходили в черном, правда, для этого существовали особые причины – траур, бедность… И трудно сказать, была ли мода на этот цвет, пока на него не обратила внимание Коко Шанель. Она, между прочим, как и многие дизайнеры, пыталась экспериментировать со своим изобретением - с длиной рукава, юбки, формой горловины, отделкой. Но вот парадокс: платье словно не желало сдаваться и оставалось верным времени своего создания – все эти манжеты, пуговицы, кружева и воротнички лишали платье его уникальной безликости. Оно становилось деловым, вечерним – каким угодно - и требовало дополнительных вложений в виде бус, брошей, серег, поясов и других аксессуаров и, кроме того, переставало быть часто востребованным. Прелесть исчезала.